И пусть судьба не справедлива! Но жизнь игра, играй красиво! Не стоит слёзы лить напрасно... пошло всё на х*й - жизнь прекрасна!
Название: Третий шанс
Автор: dora_night_ru
Фэндом: Тайны Смолвилля
Пейринг: Лекс/Кларк и Морган рядом бегает…
Дисклеймер: Все права на персонажей сериала принадлежат не мне. Кому – не помню. Но точно не мне.
Жанр: хоррор (давно мечтала), экшен, ангст, hurt/comfort и уже мой любимый – AU, а отсюда – ООС Кларка.
Рейтинг: NC-17
Статус: в процессе
Саммари: у них остался последний шанс… Для кого-то – самый последний.
Предупреждение: изврат получился полный. Предупреждение №2: Ну и среди прочего – ООС Кларка (к этому тоже стоит подготовиться).
Посвящение: ну, ты помнишь, да?
читать дальше
К родителям Кларк вернулся на следующее утро. Они обрадовались ему как родному. Марта долго плакала. Отец трепал по плечу и, пряча на дне строгих глаз осуждение, бормотал, что всё хорошо, главное, мол, ты, сынок, одумался. Сам одумался.
Дела на ферме шли из рук вон плохо. Поневоле напрашивался вывод, что всё семейное хозяйство держалось на Кларке, а с его уходом рухнуло, как карточный домик. Эта подленькая мыслишка нет-нет да и мелькала в Кларковой голове, пока он вкалывал на ферме, как проклятый, стремясь тяжким трудом притупить чувство вины. Он гнал крамольные мысли прочь. Но так уж получилось, что единственной альтернативой им – были мысли о Лексе. И отдельных частях его тела.
И тут Кларку резко становилось не до работы. Тут Кларку резко становилось не до чего. Кроме Лекса. Хотелось мчаться в замок на всех парусах. Сорвать двери. Схватить в охапку. И затрахать до смерти. А потом переквалифицироваться в некрофилы и трахать дальше.
Эти мысли Кларк гнал из головы еще настойчивей предыдущих. Во-первых, они отвлекали его не просто от работы – от искупления, можно сказать. В связи с чем автоматически переходили в разряд «ересь». А после чудотворного возвращения (считай «воскрешения») Лекса Кларк в Бога верил. И даже в чем-то уважал старика.
Во-вторых, Лекс был чертовски занят. Куда-то пропала Хелен (и Кларк не решался спрашивать у любовника – куда же это она вдруг подевалась). Зато объявился Лайонелл. И всё нудел «как хорошо нам, сынок, будет вместе». Теперь Лекс разбирался с полицией, вел переговоры с отцом и пытался поднять свои капиталы из руин. В общем, ему было не до Кларка. И это было обидно. Понятно, но всё равно обидно.
А в-третьих, позиция «сверху» Кларку банально не светила. Даже во время редких – ночных – визитов в замок, когда удавалось затащить Лекса в постель – наследник миллиардной империи и не думал уступать любовнику ведущую роль. Даже валясь с ног от усталости Лекс продолжал командовать парадом. И уломать его на просто «полежать и отдохнуть, пока я тут сам со всем разберусь» ну никак не получилось.
Самое странное – что еще пару недель назад Кларк себя иначе, чем снизу в постели и представлял. Пусть, мол, хоть здесь кто-то обо мне позаботится. А теперь он то и дело строит коварные планы – один нелепей другого – как подмять под себя несгибаемого Лутора. Но в интригах обскакать Лекса мог бы разве что Лайонелл. Так что все «гениальные» планы простого канзасского фермера накрывались медным тазом.
Оставался, конечно, еще вариант «я сильнее». На первый раз он прокатил бы. На первый и последний. Потому что после такого… хм, способа… личная жизнь Лекса была бы для него закрыта навсегда.
Наконец Кларк решил воспользоваться методом Лайонелла. И начал скулить. Сначала ему даже показалось, что помогло.
– Ладно, сегодня будешь сверху.
Размечтался! Ну что ж ты, Лутора не знаешь? И о позе «наездника» тоже, наверно, никогда не слышал… Хорошая поза. Чтоб поиметь самого себя. Мало того, что всё равно страдала именно его филейная часть – так еще и вся прелюдия легла на мускулистые юношеские плечи.
Давно так над Кларком никто не смеялся. Наверно, ему стоило бы психануть, когда он понял в чем подвох. Стать в позу. Послать Лекса куда подальше. Развернуться и гордо уйти.
Но он просто поцеловал своего упрямца. И послал куда подальше гордость и амбиции.
Поцелуи ручейками потекли ниже… и ниже… Опять этот гадский ремень! К черту его! Опускаемся на кровать. Вот так. Ножки пошире. Член в ротик поглубже.
Кларк садится между Лексовых ног. Уже голый. Лекс только хмурится: и когда раздеться успел? Юный Кент похотливо облизывает пальцы. Скользит ими по шее. Груди. Животу. Три влажные дорожки опускаются ниже. Ныряют под яйца. Пальцы входят внутрь. Сначала один. Потому второй. Вот уже третий…
От этого зрелища у Лекса перехватывает дыхание. Кто б мог подумать, что это «невиннейшее дитя» настолько развратно? Лекс вот и не представлял, к примеру. Даже думать себе не позволял, как Кларк может насаживаться на собственные пальцы… А потом этими пальцами обхватить его член… Направить в себя…
Дорогая, я дома!
К черту работу, интриги, отца! Пусть весь мир катится к черту! Пока Кларк рядом – ему никто не нужен. Пока он в Кларке – ему ничто не нужно. Пока есть время… Пока он еще в состоянии думать…
И глядя на чувство чистого незамутненного экстаза, разливающееся по лицу любовника, Кларк забывает о собственных желаниях. Пока Лекс его хочет – поза не имеет значения. Ничего не имеет значения…
Кларк возвращается домой под утро. Зад саднит. Дома ждет каторжный труд и холодная яичница. Не забыть бы, кстати, перетаскать железные листы из сарая. Отец купил еще осенью, чтоб крышу покрыть, да так и валяются до сих пор. Нависают над лестницей. Того и гляди вниз рухнут: перила-то в Кларковой Крепости совсем гнилые стали…
Вместе с железом ждут и друзья – объяснений. Лана нарывается на извинения. Школа тоже под большим вопросом.
Но Кларку почему-то кажется, что жизнь удалась. Наладилась вдруг. А вот Лекс из командировки вернется – и вообще всё будет отлично. Он думает, что всё прекрасно…
Пока не видит перед сараем большую черную машину.
– Меньше всего я ожидал встретить тебя в этом месте.
– Как вы нашли меня?
Кларк впервые обращается к Моргану на «вы». Будто желая поставить между ними как можно больше барьеров.
Старый лис сразу подмечает всё. И возвращение домой в пять утра («На рыбалку ездил, дружок?»). И «ковбойскую» походку («Ай да молодец! Хорошую рыбку, наверно, поймал»). И это холодное «вы». После всех их ночей… Ах ты ж сученыш!
Но Эдж лишь невозмутимо вскидывает правую бровь.
– Где мой пакет?
– Его нет.
Ничего нет. Между ними ничего больше нет. Не нужно быть экстрасенсом, чтоб это понять. И куда только делось? Три месяца строилось на камнях. А рухнуло за три дня… Будто ластиком стерлось.
Моргану хочется встряхнуть хорошенько мальчишку. И выебать из него всю дурь. Вставить по самые гланды, чтобы не вякал всякие глупости.
Или просто обнять. И сказать, что соскучился…
Но Эджу приходится держать лицо. И надеяться на старые проверенные методы. Шантаж, например.
– Полицейские захотят узнать откуда ты.
А в следующую секунду дверца машины летит куда-то в неведомые дали, а сам Морган получает долгожданное объятие. С поправкой на грубость.
– Вы слышали меня? Пакет пропал! И лучше постарайтесь забыть об этом. Садитесь в машину и катитесь обратно в Метрополис. И чтобы я вас не видел здесь. Никогда.
Тело Кэла буквально пышет жаром. А его глаза – яростью. Что с тобой случилось, мой мальчик? Что произошло в этом проклятом Луторкорп? Что произошло… с нами? Или это «мы» – результат моего старческого маразма?
Как и этот страх. Когда Сэд направляет на Кэла пистолет – Моргану вдруг становится страшно. И почему-то не за себя. Он отводит руку охранника почти инстинктивно. Как инстинктивно прикрыла бы ребенка от пули мать. И, осознав это, Морган Эдж впервые в жизни теряется. Откуда такие мысли? Откуда все эти… чувства? Ведь ты не мой ребенок.
Ты вообще не мой…
Морган возвращается вечером. Один, без охраны. Поджидает любовника в сарае. Как влюбленный школьник. Он сам себе противен.
Но Морган уже просто не может иначе.
– За тобой должок.
Кэл резко оборачивается. Мечтательная улыбка на почти детском лице сменяется гримасой ярости. Уродует прекрасные черты, превращая очаровательного мальчишку в какую-то нечеловеческую тварь.
– Я же сказал: у меня нет пакета.
– Ты должен мне минет, Кэл. Верни мне долг и я уйду.
И, может быть, даже найду в себе силы оставить тебя в покое.
Вот только грохну твоего любовника – когда узнаю, кто он. Отрежу ему яйца, сварю с шалфеем и съем на завтрак. Прикольное, кстати, получается блюдо. Шалфей придает мясцу этакий пикантный привкус и особую нежность. Я б и тебя накормил этим деликатесом, мой мальчик. А потом утешил бы после твоей потери… О, как бы я тебя утешил!
– Убирайся.
Ох, мы снова на «ты». За что же мне такая честь?
– Не раньше, чем ты станешь на колени и отсосешь мне до потери сознания.
Мальчишка возникает рядом почти мгновенно. Но прикасаться на этот раз не спешит. Даже жаль.
– Потерю сознания я тебе и так обеспечить могу.
– Ну же, Кэл, вспомни мои уроки. И порадуй папочку.
– Я сказал: ВЫМЕТАЙСЯ!
– Это Луторы, да? Они что-то сделали с тобою…
– Оставь Луторов в покое!
Морган озабоченно хмурит брови:
– Лайонелл…
– К черту Лайонелла!
Кажется, это называется озарение. И оно буквально нисходит на Эджа.
– Александр, – потрясено шепчет мафиозный босс. – Лайонелловский щенок… Кто б мог подумать?
Хана ребенку. Уж его-то он точно грохнет.
Кларк испуганно отшатывается. В глазах почти ужас. Кажется, у мальчишки даже во рту пересохло – он так хрипит:
– Не приближайся к нему.
Моргана затопляет ярость. Ярость и злость. Чертовы Луторы и здесь его обскакали. А ты? Как ты мог, Кэл?! После всего, что я для тебя сделал! После всего, что между нами было! После… Сука ты, Кэл. Как и все шлюхи. Такой же продажный предатель – как все. Я-то думал: ты – особенный. Но ты – как все, слышишь, Кэл? Абсолютно такой же! Продажная блядь!
– Интересно, а как отреагирует твой любовник, когда узнает как ты скучал по нему в его отсутствие? – ядовито шипит Эдж. – Как ты обворовывал его папашу по просьбе своего старого любовника? А? Обрадуется, а?
Эдж уже вопит и брызжет слюной. От злости его буквально колотит.
А Кларка колотит от страха. Потому что уж он-то точно знает, чему обрадуется Лекс. И измена любовника определенно не входит в этот список.
Впервые Эдж по-настоящему пугает его. А еще вызывает ненависть. Чистую ничем не разбавленную ненависть. И гадливость. Красный потный старик. С плешиной и брюшком. С запашком изо рта и трясущимися руками. И вот с этим ты спал? Вот на это ты променял Лекса?!
Страх. Ненависть. Омерзение. Кларк сам не знает – какое из этих чувств заставляет его оттолкнуть старика. Сильно и зло. Как можно дальше. Желательно – вообще из своей жизни. Из их с Лексом жизни.
А дальше всё как в замедленной съемке.
Эдж падает на средний пролет лестницы…
Инстинктивно хватается за перила…
Деревяшки раскачиваются долго… противно скрепят… в стороны брызгают щепки…
…и валятся листы железа…
Вниз.
Один за другим.
Вот первый.
Мимо.
Второй.
Мимо.
Третий…
А пятый – на шею Эджа.
И вслед за листами железа вниз катится голова.
Тук-тук-тук. Задорно подпрыгивает, как детский мячик…
В детском садике детишки –
Все такие шалунишки!
На прогулку вышли дети.
Раз! – несется с горки Гретти…
Шесть! – с мячом играет Петти…
Тук-тук-тук. Голова прыгает мимо Кларка. И замирает у чьих-то ботинок. Сизых лакированных ботинок. Отлично сочетающихся с серыми брюками. И синим пиджаком. Взгляд Кларка подымается выше. И, наконец, замирает. На застывшем лице. И абсолютно пустых глазах. Серых глазах.
Вот только шок в этих глазах никак не вяжется с по-луторовски спокойным голосом:
– Я встретил твоих родителей на шоссе, Кларк. У них спустило колесо, но они просили передать, что через полчаса будут дома.
Автор: dora_night_ru
Фэндом: Тайны Смолвилля
Пейринг: Лекс/Кларк и Морган рядом бегает…
Дисклеймер: Все права на персонажей сериала принадлежат не мне. Кому – не помню. Но точно не мне.
Жанр: хоррор (давно мечтала), экшен, ангст, hurt/comfort и уже мой любимый – AU, а отсюда – ООС Кларка.
Рейтинг: NC-17
Статус: в процессе
Саммари: у них остался последний шанс… Для кого-то – самый последний.
Предупреждение: изврат получился полный. Предупреждение №2: Ну и среди прочего – ООС Кларка (к этому тоже стоит подготовиться).
Посвящение: ну, ты помнишь, да?
читать дальше
К родителям Кларк вернулся на следующее утро. Они обрадовались ему как родному. Марта долго плакала. Отец трепал по плечу и, пряча на дне строгих глаз осуждение, бормотал, что всё хорошо, главное, мол, ты, сынок, одумался. Сам одумался.
Дела на ферме шли из рук вон плохо. Поневоле напрашивался вывод, что всё семейное хозяйство держалось на Кларке, а с его уходом рухнуло, как карточный домик. Эта подленькая мыслишка нет-нет да и мелькала в Кларковой голове, пока он вкалывал на ферме, как проклятый, стремясь тяжким трудом притупить чувство вины. Он гнал крамольные мысли прочь. Но так уж получилось, что единственной альтернативой им – были мысли о Лексе. И отдельных частях его тела.
И тут Кларку резко становилось не до работы. Тут Кларку резко становилось не до чего. Кроме Лекса. Хотелось мчаться в замок на всех парусах. Сорвать двери. Схватить в охапку. И затрахать до смерти. А потом переквалифицироваться в некрофилы и трахать дальше.
Эти мысли Кларк гнал из головы еще настойчивей предыдущих. Во-первых, они отвлекали его не просто от работы – от искупления, можно сказать. В связи с чем автоматически переходили в разряд «ересь». А после чудотворного возвращения (считай «воскрешения») Лекса Кларк в Бога верил. И даже в чем-то уважал старика.
Во-вторых, Лекс был чертовски занят. Куда-то пропала Хелен (и Кларк не решался спрашивать у любовника – куда же это она вдруг подевалась). Зато объявился Лайонелл. И всё нудел «как хорошо нам, сынок, будет вместе». Теперь Лекс разбирался с полицией, вел переговоры с отцом и пытался поднять свои капиталы из руин. В общем, ему было не до Кларка. И это было обидно. Понятно, но всё равно обидно.
А в-третьих, позиция «сверху» Кларку банально не светила. Даже во время редких – ночных – визитов в замок, когда удавалось затащить Лекса в постель – наследник миллиардной империи и не думал уступать любовнику ведущую роль. Даже валясь с ног от усталости Лекс продолжал командовать парадом. И уломать его на просто «полежать и отдохнуть, пока я тут сам со всем разберусь» ну никак не получилось.
Самое странное – что еще пару недель назад Кларк себя иначе, чем снизу в постели и представлял. Пусть, мол, хоть здесь кто-то обо мне позаботится. А теперь он то и дело строит коварные планы – один нелепей другого – как подмять под себя несгибаемого Лутора. Но в интригах обскакать Лекса мог бы разве что Лайонелл. Так что все «гениальные» планы простого канзасского фермера накрывались медным тазом.
Оставался, конечно, еще вариант «я сильнее». На первый раз он прокатил бы. На первый и последний. Потому что после такого… хм, способа… личная жизнь Лекса была бы для него закрыта навсегда.
Наконец Кларк решил воспользоваться методом Лайонелла. И начал скулить. Сначала ему даже показалось, что помогло.
– Ладно, сегодня будешь сверху.
Размечтался! Ну что ж ты, Лутора не знаешь? И о позе «наездника» тоже, наверно, никогда не слышал… Хорошая поза. Чтоб поиметь самого себя. Мало того, что всё равно страдала именно его филейная часть – так еще и вся прелюдия легла на мускулистые юношеские плечи.
Давно так над Кларком никто не смеялся. Наверно, ему стоило бы психануть, когда он понял в чем подвох. Стать в позу. Послать Лекса куда подальше. Развернуться и гордо уйти.
Но он просто поцеловал своего упрямца. И послал куда подальше гордость и амбиции.
Поцелуи ручейками потекли ниже… и ниже… Опять этот гадский ремень! К черту его! Опускаемся на кровать. Вот так. Ножки пошире. Член в ротик поглубже.
Кларк садится между Лексовых ног. Уже голый. Лекс только хмурится: и когда раздеться успел? Юный Кент похотливо облизывает пальцы. Скользит ими по шее. Груди. Животу. Три влажные дорожки опускаются ниже. Ныряют под яйца. Пальцы входят внутрь. Сначала один. Потому второй. Вот уже третий…
От этого зрелища у Лекса перехватывает дыхание. Кто б мог подумать, что это «невиннейшее дитя» настолько развратно? Лекс вот и не представлял, к примеру. Даже думать себе не позволял, как Кларк может насаживаться на собственные пальцы… А потом этими пальцами обхватить его член… Направить в себя…
Дорогая, я дома!
К черту работу, интриги, отца! Пусть весь мир катится к черту! Пока Кларк рядом – ему никто не нужен. Пока он в Кларке – ему ничто не нужно. Пока есть время… Пока он еще в состоянии думать…
И глядя на чувство чистого незамутненного экстаза, разливающееся по лицу любовника, Кларк забывает о собственных желаниях. Пока Лекс его хочет – поза не имеет значения. Ничего не имеет значения…
Кларк возвращается домой под утро. Зад саднит. Дома ждет каторжный труд и холодная яичница. Не забыть бы, кстати, перетаскать железные листы из сарая. Отец купил еще осенью, чтоб крышу покрыть, да так и валяются до сих пор. Нависают над лестницей. Того и гляди вниз рухнут: перила-то в Кларковой Крепости совсем гнилые стали…
Вместе с железом ждут и друзья – объяснений. Лана нарывается на извинения. Школа тоже под большим вопросом.
Но Кларку почему-то кажется, что жизнь удалась. Наладилась вдруг. А вот Лекс из командировки вернется – и вообще всё будет отлично. Он думает, что всё прекрасно…
Пока не видит перед сараем большую черную машину.
– Меньше всего я ожидал встретить тебя в этом месте.
– Как вы нашли меня?
Кларк впервые обращается к Моргану на «вы». Будто желая поставить между ними как можно больше барьеров.
Старый лис сразу подмечает всё. И возвращение домой в пять утра («На рыбалку ездил, дружок?»). И «ковбойскую» походку («Ай да молодец! Хорошую рыбку, наверно, поймал»). И это холодное «вы». После всех их ночей… Ах ты ж сученыш!
Но Эдж лишь невозмутимо вскидывает правую бровь.
– Где мой пакет?
– Его нет.
Ничего нет. Между ними ничего больше нет. Не нужно быть экстрасенсом, чтоб это понять. И куда только делось? Три месяца строилось на камнях. А рухнуло за три дня… Будто ластиком стерлось.
Моргану хочется встряхнуть хорошенько мальчишку. И выебать из него всю дурь. Вставить по самые гланды, чтобы не вякал всякие глупости.
Или просто обнять. И сказать, что соскучился…
Но Эджу приходится держать лицо. И надеяться на старые проверенные методы. Шантаж, например.
– Полицейские захотят узнать откуда ты.
А в следующую секунду дверца машины летит куда-то в неведомые дали, а сам Морган получает долгожданное объятие. С поправкой на грубость.
– Вы слышали меня? Пакет пропал! И лучше постарайтесь забыть об этом. Садитесь в машину и катитесь обратно в Метрополис. И чтобы я вас не видел здесь. Никогда.
Тело Кэла буквально пышет жаром. А его глаза – яростью. Что с тобой случилось, мой мальчик? Что произошло в этом проклятом Луторкорп? Что произошло… с нами? Или это «мы» – результат моего старческого маразма?
Как и этот страх. Когда Сэд направляет на Кэла пистолет – Моргану вдруг становится страшно. И почему-то не за себя. Он отводит руку охранника почти инстинктивно. Как инстинктивно прикрыла бы ребенка от пули мать. И, осознав это, Морган Эдж впервые в жизни теряется. Откуда такие мысли? Откуда все эти… чувства? Ведь ты не мой ребенок.
Ты вообще не мой…
Морган возвращается вечером. Один, без охраны. Поджидает любовника в сарае. Как влюбленный школьник. Он сам себе противен.
Но Морган уже просто не может иначе.
– За тобой должок.
Кэл резко оборачивается. Мечтательная улыбка на почти детском лице сменяется гримасой ярости. Уродует прекрасные черты, превращая очаровательного мальчишку в какую-то нечеловеческую тварь.
– Я же сказал: у меня нет пакета.
– Ты должен мне минет, Кэл. Верни мне долг и я уйду.
И, может быть, даже найду в себе силы оставить тебя в покое.
Вот только грохну твоего любовника – когда узнаю, кто он. Отрежу ему яйца, сварю с шалфеем и съем на завтрак. Прикольное, кстати, получается блюдо. Шалфей придает мясцу этакий пикантный привкус и особую нежность. Я б и тебя накормил этим деликатесом, мой мальчик. А потом утешил бы после твоей потери… О, как бы я тебя утешил!
– Убирайся.
Ох, мы снова на «ты». За что же мне такая честь?
– Не раньше, чем ты станешь на колени и отсосешь мне до потери сознания.
Мальчишка возникает рядом почти мгновенно. Но прикасаться на этот раз не спешит. Даже жаль.
– Потерю сознания я тебе и так обеспечить могу.
– Ну же, Кэл, вспомни мои уроки. И порадуй папочку.
– Я сказал: ВЫМЕТАЙСЯ!
– Это Луторы, да? Они что-то сделали с тобою…
– Оставь Луторов в покое!
Морган озабоченно хмурит брови:
– Лайонелл…
– К черту Лайонелла!
Кажется, это называется озарение. И оно буквально нисходит на Эджа.
– Александр, – потрясено шепчет мафиозный босс. – Лайонелловский щенок… Кто б мог подумать?
Хана ребенку. Уж его-то он точно грохнет.
Кларк испуганно отшатывается. В глазах почти ужас. Кажется, у мальчишки даже во рту пересохло – он так хрипит:
– Не приближайся к нему.
Моргана затопляет ярость. Ярость и злость. Чертовы Луторы и здесь его обскакали. А ты? Как ты мог, Кэл?! После всего, что я для тебя сделал! После всего, что между нами было! После… Сука ты, Кэл. Как и все шлюхи. Такой же продажный предатель – как все. Я-то думал: ты – особенный. Но ты – как все, слышишь, Кэл? Абсолютно такой же! Продажная блядь!
– Интересно, а как отреагирует твой любовник, когда узнает как ты скучал по нему в его отсутствие? – ядовито шипит Эдж. – Как ты обворовывал его папашу по просьбе своего старого любовника? А? Обрадуется, а?
Эдж уже вопит и брызжет слюной. От злости его буквально колотит.
А Кларка колотит от страха. Потому что уж он-то точно знает, чему обрадуется Лекс. И измена любовника определенно не входит в этот список.
Впервые Эдж по-настоящему пугает его. А еще вызывает ненависть. Чистую ничем не разбавленную ненависть. И гадливость. Красный потный старик. С плешиной и брюшком. С запашком изо рта и трясущимися руками. И вот с этим ты спал? Вот на это ты променял Лекса?!
Страх. Ненависть. Омерзение. Кларк сам не знает – какое из этих чувств заставляет его оттолкнуть старика. Сильно и зло. Как можно дальше. Желательно – вообще из своей жизни. Из их с Лексом жизни.
А дальше всё как в замедленной съемке.
Эдж падает на средний пролет лестницы…
Инстинктивно хватается за перила…
Деревяшки раскачиваются долго… противно скрепят… в стороны брызгают щепки…
…и валятся листы железа…
Вниз.
Один за другим.
Вот первый.
Мимо.
Второй.
Мимо.
Третий…
А пятый – на шею Эджа.
И вслед за листами железа вниз катится голова.
Тук-тук-тук. Задорно подпрыгивает, как детский мячик…
В детском садике детишки –
Все такие шалунишки!
На прогулку вышли дети.
Раз! – несется с горки Гретти…
Шесть! – с мячом играет Петти…
Тук-тук-тук. Голова прыгает мимо Кларка. И замирает у чьих-то ботинок. Сизых лакированных ботинок. Отлично сочетающихся с серыми брюками. И синим пиджаком. Взгляд Кларка подымается выше. И, наконец, замирает. На застывшем лице. И абсолютно пустых глазах. Серых глазах.
Вот только шок в этих глазах никак не вяжется с по-луторовски спокойным голосом:
– Я встретил твоих родителей на шоссе, Кларк. У них спустило колесо, но они просили передать, что через полчаса будут дома.
@темы: Тайны Смолвилля, Третий шанс, Клекс, Фанфикшен
-
-
06.08.2010 в 18:10-
-
06.08.2010 в 18:37Но в интригах обскакать Лекса мог бы разве что Лайонелл. Так что все «гениальные» планы простого канзасского фермера накрывались медным тазом.
Шикарная фразочка!
"Кларк сверху" - ойплямамамоя, я угорела с этой сцены!
Но Кларк / Морган еще горячее - хоть и без секаса, но мощно, как самый горячий трах!
И какой Лутор там в конце увидел то, что Лютором показывать категорически не рекомендуется? Неужто старый лис?!
-
-
06.08.2010 в 18:56-
-
06.08.2010 в 19:07Аж в зобу дыханье сперло! Ничё, у тебя целые выходные впереди - будет время прийти в себя, отойти, отдышаться
"Кларк сверху" - ойплямамамоя, я угорела с этой сцены! Ну, по другому оказаться "сверху" у Кларка получится вряд ли
И какой Лутор там в конце увидел то, что Лютором показывать категорически не рекомендуется? Да Лекс это был, Лекс...
-
-
07.08.2010 в 00:06-
-
07.08.2010 в 00:11Спасибо за отзыв
-
-
07.08.2010 в 03:21Размечтался! Ну что ж ты, Лутора не знаешь? И о позе «наездника» тоже, наверно, никогда не слышал… Хорошая поза. Чтоб поиметь самого себя. Мало того, что всё равно страдала именно его филейная часть – так еще и вся прелюдия легла на мускулистые юношеские плечи.
Еще очень понравилась ревность и собственничество Моргана.
Очень интересно, что теперь будет дальше!
-
-
07.08.2010 в 03:33Для Лекса конечно сюрприз увидеть такое у скромного мальчика в амбаре А то! Я сама офигела!
Еще очень понравилась ревность и собственничество Моргана Ну ты ж меня знаешь: люблю я героев помучать. Бугага!!!
Очень интересно, что теперь будет дальше! Самой любопытно
-
-
07.08.2010 в 03:43да, для этого Кларка ты нужен, пока ему с тобой удобно))
а мы любим на это посмотреть
-
-
07.08.2010 в 03:58-
-
07.08.2010 в 04:12аха)) мы такие))
Чтоб я без вас делала!
а мы без тебя
-
-
09.08.2010 в 11:48Поневоле напрашивался вывод, что всё семейное хозяйство держалось на Кларке
А теперь он то и дело строит коварные планы – один нелепей другого – как подмять под себя несгибаемого Лутора.
гыы.. мне почему-то вспомнилась серия в "Квирах", где Джастин говорит, что сегодня он будет сверху, а Брайан так неохотно поворачивается на живот..
– Ладно, сегодня будешь сверху.
И «ковбойскую» походку
Daka-El Конечно жаль, что Кларк Моргану не отсосал.
ага.. мне тоже жаль.. ведь должен был миник чуваку..
-
-
09.08.2010 в 12:36ведь должен был миник чуваку.. Нет, Кларк парень верный. Если сказал: "Тока Лексу" - то, значит тока Лексу!
Эджа убила, зараза.. Надо ж мне было как-то хоррор делать...
-
-
09.08.2010 в 12:51да не говори-ка.. или продал бы часть земли Луторам.. они же скупали земли как-то.. ))))) из долгов бы хоть вылез.. бестолковый он все-таки.. Джонатан..
Надо ж мне было как-то хоррор делать...
ну да.. ну да.. )))
а голова красиво покатилась.. реалистично.. )
-
-
09.08.2010 в 13:06-
-
09.08.2010 в 13:26